Прошлое этого выдающегося человека весьма интересно. Оно выявляет и его исключительные дарования, редкую любовь к Родине и твердую, непоколебимую веру в возрождение России.
В 1912 году он поступил в Петроградский Политехнический Институт, в класс авиации, где с исключительным интересом изучил технику летательных аппаратов, а затем переехал для прохождения практических занятий в Севастопольскую авиационную школу. Закончив курс и сдав в Ноябре 1914 г. экзамен, он немедленно отправился в Действующую Армию, с столь дорогим для него званием военного летчика.
Месяца не проходит чтобы отважный летчик не совершил выдающегося подвига. Одна за другой боевые награды украшают его грудь. Вот небольшая выписка из послужного списка Покровского всего за два месяца его деятельности:
Военный летчик поручик Виктор Покровский, в период времени с 16-го мая по 15-ое июля 1915 г. произвел, исключая перелеты, 40 воздушных разведок, каждый раз выполняя данные задания, давая штабам корпусов ценные сведения о противнике. Разведки эти производились под сильным орудийным, пулеметным и ружейным огнем неприятеля. За означенный период времени Покровский, согласно оффициальной реляции, пробыл в воздухе над противником 141 час; участвовал в четырех воздушных боях, обстреливая неприятельские аппараты и дважды препятствуя им произвести разведку; помимо сего 16-го мая участвовал в воздушном бою с германским аппаратом и произвел разведку, несмотря на то, что аппарат его был поврежден пулей противника, причем в 35 верстах от своих позиций и весь путь до них подвергся обстрелу германского аппарата, летящего прямо над головой, и перешел позиции на высоте всего 700 метров. 7-го Июня обстрелял германский аппарат и заставил его спуститься. 15-го июня совершил ночной полет для отыскания батарей противника и обнаружил шесть неприятельских батарей. 27-го июня преследовал аппарат противника и заставил его повернуться и спуститься. 9-го июля во время разведки тыла противника, попавшей в мотор пулей — свернут клапан и тяга цилиндра аппарата Покровского и, несмотря на то, что цилиндр был приведен в полную негодность и мотор в 11 верстах в тылу у противника выключился, сумел спуститься на своей территории, не повредив аппарата.
15-го июля Покровский совершает настолько значительное по отваге и ценности результата дело, что вскоре по представлению Верховного Главнокомандующего, награждается офицерским крестом Св. Георгия 4-ой степени и имя его попадает на страницы многочисленных приказов, газет и журналов.
Это было на австрийском фронте, у Золотой Липы, где стоял 2-ой Сибирский корпусный авиационный отряд, в котором служил покойный.
Утром 15-го июля Покровский вместе со своим наблюдателем корнетом Плонским, совершив обычную разведку, вернулся сильно утомленным на аэродром отряда.
В тот же день около полудня, вдруг появился у Золотой Липы больших размеров австрийский «альбатрос», который держал направление на расположенный недалеко от 2-го Сибирского авиационного отряда штаб армии, видимо с намерением бросить туда бомбы.
Это заметил Покровский: забыв усталость, он приказал наблюдателю Плонскому садиться в аэроплан. Мигом они вскочили на «фарман» и аппарат стал брать высоту, держа путь прямо на австрийский альбатрос. На высоте около двух верст, почти над самым штабом армии, Покровский вступил в бой с австрийским летчиком. Меткой стрельбой и поразительно искусным управлением аппарата, Покровский вызвал замешательство на альбатросе и австриец, повернув, стал уходить. Но Покровский сумел занять позицию над ним и начал прижимать его к низу. Противник снижался и затем, опасаясь сесть на верхушки леса, вынужден был спуститься. Тогда Покровский поспешил снизиться саженях в 40 от альбатроса и выскочил из своего фармана; приказав Плонскому охранять его, сам бросился к австрийцам, которые спешили поджечь свой аппарат. Покровский стремительно подбежал в летчику и ударом рукоятки револьвера сбил его с ног, а на наблюдателя, офицера австрийского генерального штаба, направил маузер. Обезоружив офицеров и поставив их впереди себя с заложенными назад руками, он следовал лично за ними и таким образом привел пленных в штаб армии, а затем доставил в авиационный отряд совершенно исправный австрийский аппарат.
Имя Покровского стало в войсках популярным. В сентябре 1915 г. он срочно был вызван в Ставку, где ему дано было чрезвычайно важное задание по разведке глубокого тыла противника. Данное поручение было блестяще им выполнено.
В январе 1916 года Покровский, в чине капитана, был назначен командиром 12-го Армейского авиационного отряда, стоявшего в Риге. Ежедневные налеты немецких «Таубе» делали работу отряда крайне напряженной, постоянные разведки сопровождались очень часто воздушными боями. Сильно поредел состав отряда, сам Покровский, и без того уже израненный, получил контузию, перелом двух ребер и отморозил себе руки. За то его отряд стяжал славу неустрашимого и побил рекорд пребывания в воздухе.
Наступила революция, а с нею разложение армии. Не мог перенести и примириться с несмываемым позором «великой и бескровной» истый воин и, бросив любимое дело, поехал в Петербург, где примкнул к организациям Корнилова и Колчака. После октябрьского переворота, не теряя веры в дело спасения, пробрался на Дон к Каледину, а затем на
Кубань, — в Екатеринодар, где стал во главе первых добровольческих формирований.
Лучше всего характеризует Покровского сама же Кубань в своих многочисленных постановлениях об избрании его почетным казаком освобожденных им от большевиков городов и станиц. Простой, безыскусный язык постановлений казачьих сборов называет его героем Кубани, освободителем области от изуверов большевиков, защитником закона и справедливости, покровителем обездоленных. 95 станиц Кубанского Войска избрали его своим почетным стариком. Это же почетное звание он получил от 8 черкесских аулов, 7 станиц Терского Войска, 5 — Войска Донского и 3 Войска Астраханского. Екатеринодар, Новороссийск, Майкоп, Ейск, Анапа, Темрюк и Туапсе избрали его своим почетным гражданином.
Самостоятельно подняв в декабре 1917 г. восстание на Кубани, разгромив большевиков на Новороссийском направлении, организовав героическую оборону Екатеринодара и взяв в январьских и февральских боях в плен более 4000 человек, 16 орудий, 60 пулеметов, Покровский, уже в должностн Командующего Войсками Кубанской Области, благополучно 28-го февраля 1918 г. вывел Армию и Екатеринодара и 14-го марта соединился с Армией генерала Корнилова.
Для выполнения задания генерала Корнилова, он, что называется, с коня, среди всех тягостей 1-го Кубанского похода, приступил к организации регулярных частей 1-ой Кубанской казачьей дивизии. К этому делу он приложил строго продуманный план и к маю 1918 г. сформировал первые 4 полка этой дивизии и тем возродил Кубанскую конницу. Формируя и в то же время ведя со своими полками бои, Покровский с апреля по август ликвидировал Батайскую и Таманскую красные армии, очистил от большевиков Задонский район и все Черноморские и Закубанские станицы. Участвовал со своей дивизией при занятии Екатеринодара и, после непрерывных боев, овладел городами Темрюком, Анапой, Новороссийском, Майкопом, Туапсе и Ейском.
В качестве Командира 1-го Кубанского Казачьего Корпуса с августа 1918 по февраль 1919 года, Покровский разгромил и пленил 11, 12 и 13 советские армий и овладел почти всем Северным Кавказом, с городами — Георгиевск, Моздок, Грозный, Кизляр, — при чем взял в плен 119000 красноармейцев, 171 орудие, 426 пулеметов и 19 бронепоездов.
В феврале 1919 года 1-ый Кубанский и 2-ой Донской корпуса, под общею командою Покровского, были переброшены на Дон, где тогда положение белых сильно ухудшилось. Он вел неустанные бои на подступах к Новочеркасску, заставил большевиков отойти и овладел Донецким каменноугольным бассейном, 2-м Донским и Сальским округами и, что весьма важно, произвел полный разгром конницы Думенко.
В мае 1919 г. Покровский в составе Кавказской Армий повел поход на Царицын и в июне уже участвовал в захвате последнего.
Все лето 1919 года Покровский командовал войсками Волжской группы; разбил 8, 9 и 10 советские армии и овладел Камышинским и приволжским укрепленными районами, вплоть до 1-ой линии фортов Саратова, причем взял у красных в плен 52000 человек, 142 орудия, 396 пулеметов, 2 бронепоезда.
Во время этих боев Покровский проявил исключительную личную храбрость и был ранен. За занятие Камышина Главнокомандующий генерал Деникин произвел его в генерал-лейтенанты.
В октябре того же года Покровский был назначен преемником генерала Врангеля, покинувшего пост Командующего Кавказской Армией.
Командуя Армией до февраля 1920 года, когда, было ему приказано отступить, — разгромил 34, 35, 37 и часть 38 советских стрелковых дивизий.
За все время командования войсками, в боях против советских сил пленных и трофеев взято было генералом Покровским: пленных — 239000, орудий — 454, пулеметов — 1193, бронепоездов — 34, бронеавтомобилей — 19, канонерок — 3, мониторов — 6, болиндеров — 7.
* * *
9-го ноября 1922 года в г. Кюстендиле, на границе Болгарии И Сербии, погиб от предательской руки один из сознательных патриотов земли Русской генерал Виктор Леонидович Покровский. Это был энергичный, горячего темперамента, образованный, самоотверженный, гуманный, вдохновенно прониикнутый и фанатически преданный идее борьбы с большевизмом человек.
Это тот Покровский, который первым из Русских военных летчиков во время европейской войны захватил в воздушном бою в плен неприятельский аппарат с летчиком и наблюдателем и тем в самом начале военных действий сразу покрыл славою ИИМЯ молодой тогда Русской авиации.
Это — тот Покровский, который, среди крайне тяжелых условий, первым поднял знамя борьбы на Кубани за освобождение России от ее угнетателей.
Погиб он в полном расцвете сил, в то время, когда, как вождь, прибыл к своим старым соратникам, чтобы им, среди тягостей изгнания, помочь, вдохнуть, и поддержать их гаснувшие силы и увлечь на новый подвиг.
Он не мог мириться с серою эмигрантскою жизнью. Присущие ему исключительная идейность, высокое чувство национализма и любовь к России всегда увлекали его на самопожертвование для горячо любимой им Родины.
Два года зарубежной жизни протекли для покойного в непрерывной научной работе. Он в совершенстве изучил нынешнее общее политическое и экономическое положение Европы и в частности советской России, написав о нем громадный в пяти частях труд своего анализа.
Слишком тяжело ему было жить и работать среди парижской, берлинской и венской эмиграции, в большинстве своем ушедшей в область личных материальных забот жизни.
В конце 1922 года он покинул Берлин и направился в страну, где, среди особенно тягостных условий, живут кадры армии, — та категория Русских эмигрантов, которая вынесла на своих плечах всю тяготу вооруженной борьбы, походов и эвакуаций, но
продолжающая все-таки стойко и идейно верить в скорое падение власти советов, — в Болгарию. Его появление в Болгарии вызвало охоту по нем со стороны коммунистов.
Он был дважды предан им, зорко следившим, в лице чекиста Чайкина, изменника Секретева и других — за этим гениальным организатором. Первый раз его предал, продавший свою шпагу большевикам, генерал Муравьев. — «К счастью, хотя и в последний момент, писал В. Л. Покровский 30-го октября 1922 г., но все же это было замечено.» Пришлось покинуть Софию и переехать в г. Родомир. Увы!.. Он спасся от одного предателя, а там его поджидал уже другой. И кто? Известный ему уже четыре года офицер. Сотник Артемий Соколов.
7-го ноября Покровский послал Соколова в Софию для выполнения некоторых поручений и приказал ему на следующий день с определенным поездом прибыть в г. Кюстендиль, где и должна была состояться их встреча. Перед отправкою Соколова, бывшие вместе в генералом Покровским офицеры заявили последнему, что они не доверяют Соколову и опасаются, как бы он ни предал его.
— «Я его знаю 4 года лично, он и все, кто со мной — люди — вне подозрений,» ответил Покровский.
Но на следующий день с условленным поездом Соколов не прибыл; это еще более вызвало подозрение у бывших с Покровским лиц, предложивших ему переехать в другой город. Однако он решительно отверг это предложение.
9-го ноября, около 10 ч. вечера в Кюстендиль на автомобилях прибыли чекисты Чайкина и, окружив вместе с болгарскими солдатами дом, где находился Покровский, открыли стрельбу. Покровский выбежал, выстрелами из револьвера ранил двух чекистов и прорвался через нападавших во двор; здесь был ранен болгарским солдатом штыком в бок и упал; подбежали коммунисты, схватили раненого, положили на автомобиль и увезли. По дороге его истязали, ограбили и, наконец, зверски добив, бросили изуродованное тело в морг Кюстендильской больницы.
На просьбу родственников убитого, обращенную в прокурору Софийского суда о производстве следствия об ограблении В. Л. Покровского и об истязаниях, последствием которых была его смерть, болгарские власти не сочли нужным даже ответить. Предатель Соколов, получив за свое мерзкое дело 10000 болгарских лев, остался в Софии под защитой коммунистов и их прислужников.
Источник
Владимир Леонтович. Первые бои на Кубани. Воспоминания. Издательство "Молодая Россия", Мюнхен, 1928
